На всякий случай я заглянул во все отделения шкафчика и в холодильник.
Я кивнул, не произнося ни слова. Плевать, что они слышали, а что нет. Главное, что дед еще плачет, промакивая слезы рукавом.
— Прощание… Хати Ленс, ребенок, прощание…
Данилов кивнул. В этом вопросе мы оказались абсолютно солидарны.
Тварь ползала во мне, она собиралась изучить каждую клеточку тела, каждый нерв и каждый мускул, это не всегда было больно, но всегда — противно…
Ледяная пустыня за спиной, ледяной океан впереди.