— Лишь в том случае, если эта раса, — дед кивнул на экран, — будет агрессивна.
Из холла вели две лестницы, одна вверх, другая вниз. Значит, еще и подземные этажи есть? Несколько дверей наводили на мысль о лифтах, но туда соваться не хотелось. Еще три двери я сразу опознал как выходы из башни, те, в которые безуспешно ломился совсем недавно.
Я укоризненно посмотрел на водителя, и Коля махнул рукой.
— Петр… — хрипло позвал из темноты Данилов. Я молчал, я еще был там, где нет ни голосов, ни уставов, ни обязательных после джампа процедур реанимации корабля. В иллюминаторах медленно проступали звезды — сетчатка глаза отходила от шока, начинала видеть.
— Катти — врачом, — продолжил я. — А кто еще?
У Гибких была великолепная чувствительность. Живые торпеды стали расходиться, маневрировать. Но трое не успели.