— Куда ни кинь… — выдохнул генерал. — Что делать, а? Данилов? Ты не доглядел — ты и выпутывайся!
— Никки, это же Наставник, — вполголоса сказала девушка. — Твой Наставник!
Скоба дверной ручки явилась полной неожиданностью. Я попал в нее негнущимися пальцами, и невольно ощутил, как пластиковая стенка дрогнула. Ага! С нахлынувшей энергией я начал разгребать снег, и вскоре обнажилась маленькая дверца. Открылась она легко, после пары рывков. Снег не смог приморозить петли — изнутри будки шло влажное тепло. Я протянул руку — точно. Пола нет. Где-то внизу шумит вода.
Последнюю фразу он произнес без всякой уверенности.
— Вот видишь! С работой своей ты справился. Даже попав в беду — справился! Друзья — с тобой. А любовь — вернется.
Я продолжил бродить по камере, разминая пальцами узелок на шнуре. Потом развязал его, и стал осторожно вытягивать с другой стороны куртки. Это заняло минут десять — куртка начинала топорщиться, приходилось ее оправлять, стараясь делать все как можно неприметнее для возможного наблюдателя. Наконец мои усилия увенчались успехом. Шнурок выскользнул, и в кулаке, куда я его прятал, оказался почти метровый отрезок прочной веревочки.