По другую сторону дома, против библиотеки, была устроена оранжерея, полная редких растений в огромных японских вазах; посередине оранжереи, чарующей глаз и обоняние, стоял бильярд, словно час тому назад покинутый игроками, оставившими шары дремать на зеленом сукне.
– Напротив, вы прекрасно понимаете, – сказал Данглар, – но раз вы упорствуете, я скажу вам, что я потерял на испанском займе семьсот тысяч франков.
– Скажите, какая щепетильность! – воскликнул Данглар.
– Что это была кара за мое преступление, – ответил Бертуччо. – О, эти Вильфоры, проклятый род!
Один из нотариусов сел, другой остался стоять.
После десяти минут работы стена подалась, и в ней появилось отверстие, в которое можно было просунуть руку.