— Такая жизнь не для тебя. Правда? — спросила Наташа. — Очень уж мещанская.
— Да нет же. Просто я задал идиотский вопрос, чтобы скрыть замешательство.
— Нам не доверяют. Ни нашему возмущению, ни нашей ненависти. Мы вроде Танненбаума: он хоть и составляет списки, но никогда не стал бы расстреливать. Мы приблизительно такие же. Или нет?
— Нет, — солгал я. — Я зашел к вам, потому что скоро уезжаю.
Кан поглядел на официантку так, словно она несла в руках чашу Святого Грааля.
— Не здесь, не здесь, — шептала она тем же высоким, незнакомым голосом.