— Нет, — солгал я. — Я зашел к вам, потому что скоро уезжаю.
Кан поглядел на официантку так, словно она несла в руках чашу Святого Грааля.
— Не здесь, не здесь, — шептала она тем же высоким, незнакомым голосом.
— Не хочу я заниматься фильмами о нацистах, — грубо ответил я. — Я не считаю, что об этих людях надо писать сценарии. Я считаю, что этих людей надо уничтожать. А теперь оставьте меня в покое. Вы уже видели Кармен?
От Наташи пахло мылом и одеколоном. Где она взяла одеколон? Для меня это было загадкой. Может, он лежал у нее в сумочке? А может, кто-нибудь оставил одеколон в ванной, и она им воспользовалась.
— Не знал, что от этого невозможно отделаться, — пробормотал Кан.