На задворках моей памяти что-то зашевелилось. Я не мог отбросить назойливой мысли.
Мир выглядел по-иному. У каждого предмета появилась своя аура. Трудно становилось сосредоточиться на главной задаче.
– Кузнец и Портной – в фургоне. А это Следопыт. Он на нас работает. Мы из Роз. Прослышали, что дорога на север опять открыта.
– Может быть. Перед вратами тьмы мы все равны, не так ли? Песок струится для всех. Жизнь – только всплеск, кричащий на зубах вечности. Но как же это все нечестно!
Комета сияла так ярко, что Курганье было залито ее светом.
Я тоже не видел тут смысла. Но, как я уже отмечал, у меня возникало подозрение, что в этой истории есть двойное дно. Я догадывался, что Ворон бежал не к чему-то, а от чего-то.