— Так поэтому Мортифор пытался опротестовать княжну у Арк'ментр'морка? — оживился Носатый.
— Кажется, по поводу Михея эль Туцира, но я точно не знаю. Я случайно услышал обрывок разговора и сделал определённые выводы, скорее всего ошибочные.
— Хорошо, — обречённо вздохнул суккуб. — Даю слово, только не мучайте больше ребёнка!
Собственно вот как в жизни получается: с молодым человеком меня на юг никогда не отпускали, зато с Виктором — пожалуйста! Да, я, впрочем, и не жалуюсь, любовь приходит и уходит, а Витька остаётся навсегда. Наши отцы — лучшие друзья прямо с садика. Вместе жили, вместе учились, вместе отрабатывали практику, даже на свидания порой с одними и теми же девчонками ходили по очереди.
— Не волнуйся, Светик! — подтолкнул меня к выходу Вик. — Если с тобой что-нибудь случится, я его кастрирую и живьём в землю закопаю!
Снова садясь за стол, мужчина едва заметно коснулся висков и слегка поморщился. Ну-ну, эти симптомы нам хорошо известны! Я машинально покосилась на единственную, несовместимую с тронным залом вещь: внушительную, зелёную лягушку в гигантской стеклянной чаше, оснащённой лесенкой. Живой барометр флегматично и как-то обречённо смотрел на окружающую реальность огромными выпученными глазами, знаменуя понижение давления. Собственно, это и без неё известно, так как моя голова тоже любит отзываться на природные изменения мигренью. Вот как сейчас.