Надо сказать, полностью оправдала доверие старушки и поддерживала свою репутацию как могла – нет, не нарочно, просто так получалось. Все, все было в кассу – и все мои выходки, и то, что я умела читать, ну и звери тоже.
– Омар Оскарович, мама. Омар Оскарович Бабаев. И во-первых, не батогом, а шамбарьером, – я говорила нарочито нудным голосом, – а во-вторых, не бьет.
Я треснула ее и по другой руке, схватила Игорька за шиворот, и мы пустились бежать.
Шел снег. Я смотрела на фонарь в ветвях дерева. Вернее, фонарь был чуть подальше от дома, а дерево – почти у самого окна, но казалось, что мягкий сгусток света отражается в концентрических кругах мелких веточек, посеребренных инеем, и вместе они похожи на ночное солнце.
– Ну, ладно… Иди мне, может, чайку сделай, а? И пожрать чего-нить?
Ясное дело, как только мне становилось полегче, я стремилась покинуть помещение.