– Собак натаскивает, – пояснил Шкарик. – Мне бы столько за репетиторство платили…
Мы с недоумением уставились на него, а он похлопал ладонью рядом – мол, присоединяйтесь. Мы, смеясь, шлепнулись на землю и раскинулись двумя морскими звездочками.
– Ричард, барьер! – крикнула я, подбегая к дереву, и прыгнула.
– Саботажники, – басил сурово дед, похлопывал Гешу по плечу, обещал помочь.
Я решила, что это неплохая мысль – пускать моего отличника паровозом, и таким же образом мы штурмовали барьеры и бум. Правда, у каждого барьера, перед тем как прыгнуть, Щука садилась и облаивала препятствие звенящим от обиды голосом, а с бума так и нарезалась разочек, но все это были пустяки.
– Растяпа! – звучал где-то далеко-далеко Ирин голос. – Она сама виновата!