Вот и тогда я пыталась дать Ричарду возможность почувствовать волю, силу, радость. Дать понять, что человек не всегда опасная, коварная тварь, что человек может быть и другом.
Я смотрела на щербатого, пока он не затих.
– Нет. Извини. Надо же и другим покататься.
Зося хотела забрать меня у папы, но он не отдал.
– Баранчик-баранчик, где твои рожки? – спросила я почти беззвучно.
– Так не надо на ночь. Он не очень большой, мы с татком были на той стороне, там колхозные поля. Если выйти с самого утречка, то до ночи обернемся туда-сюда. Влетит, конечно, но не очень. Давай?