– А, так это совсем другое дело. Горчичников купить?
– Ща почистим и выйдем на круг. Видишь, он спокойно ко мне слепой стороной стоит, потому что голос знает… Это ему бухтеть все время надо, как Геша делает, во-о-от… Да, мальчик? Если ты будешь все время с ним заниматься, как я с Зоськой, он тебя полюбит. Только без уздечки не надо ездить, он паникер, понести может…
– Не знаю. Только в книжках пишут, что женщины после этого в крови и одежда у них рваная, они кричат и всех проклинают. А мне есть кого проклянуть. – Я вытерла набежавшую со лба кровь и злобно сплюнула.
– Я все проверю, Георгий Андреевич, помогу, – пообещал он.
Федор Сергеевич пошел к фигуранту, а потом махнул мне рукой.
Первый год был страшным, и, если вы никогда не видели, как выглядит отчаянное, безнадежное, черное вдовство, вам повезло. Мама похудела, как-то нехорошо потемнела лицом и все время плакала. Два раза ей становилось совсем плохо – сердце, ее увозила «скорая». Спасали.