Я пыталась прикрыть лицо рукой, мне засветили камнем в локоть, и я зашипела от боли.
И теперь меня смутно терзало несоответствие Гешиного поведения с тем, что я знала об этом человеке. Нет, он не стал бы так обращаться ни с одной женщиной, он готов был поцеловать любую жабу, и все они превращались в каких-никаких принцесс, потому что трудно не стать принцессой или хотя бы не попытаться, если тебе создают для этого все условия.
Правда, я успела одному мальчишке прокусить руку, он нажаловался родителям, и мою маму вызвали в школу.
– Почему – все? А путешествия? А Тур Хейердал?
Ирины пойнтеры совсем распоясались, пока хозяйка отвлеклась, напрыгивали на Зоську и лаяли. Та рокотала горлом, поджимала ноги, но играючи – она совсем не боялась собак.
Голос у мамы был не то что громкий, а… гхм… проникающий. Ричард залаял и забился тушкой в дверь.