— Он уже достаточно взрослый, — холодно бросил Мэтт, сунув бумаги в портфель, — пусть сам разбирается. Если он раздал в кредит больше денег, чем следовало, значит сам виноват.
— Не стану скрывать: я попытался откупиться от Фаррела, и когда он отказался от денег, ударил его!
— Только не шантаж! Он платит тебе деньги, а не вымогает. Я бы назвал это использованием любых методов и средств, чтобы добиться своего, того, что так сильно желаешь. Думаю также, что беседа пошла не по тому руслу из-за несчастной склонности Пирсона к театральным эффектам. Я почти не спускал глаз с Фаррела и заметил, что как только Пирсон пытался тебя прижать, тот сильно злился. По-моему, он выбрал не тех адвокатов, если хотел подойти к делу как можно деликатнее. Пирсон и Левинсон привыкли сразу вцепляться в глотку, как бульдоги, и ни за что не разжимать зубов. Они действуют наверняка.
— Адвокаты Фаррела внезапно решили объявить перемирие. Дейв Левинсон звонил мне сегодня в половине десятого, и при этом был исполнен такой доброжелательности и дружеских чувств, что можно подумать, этот наглый ублюдок весь уик-энд слушал проповеди священника о смирении и терпимости.
— Стюарт, огромное спасибо за то, что перезвонил.
— Не останавливайся, иначе, несмотря на все обещания, я не выдержу и сам окажусь наверху, — выдавил он, поднимая бедра и вонзаясь в тугое влажное тело.