Кирилл Костромин не признавал запутанных отношений и не верил, что раны можно лечить путем постоянного ковыряния в них.
И попросил у официанта средиземноморский соус. Он любил озадачивать прислугу.
– Вы сегодня приехали к восьми часам? Настя перестала ожесточенно тереть мраморную крышку и уставилась на Кирилла с любопытством.
– Потому что я не стану на ней ездить, – отрезала Настя, – у нас хлеб есть?
Может быть, потому, что был день и солнце плавилось в небе, как кусок оранжевого мороженого, и залив блестел по-дневному приветливо, и деревья, изнемогшие от зноя, стояли не шелохнувшись, островерхий дом казался ожившим и помолодевшим, как будто обретшим второе дыхание. Пахло свежескошенной травой и близкой водой залива.
– Я пошла в архивный институт, потому что так хотел папа, – призналась Света тихо, – он считал, что это самая лучшая профессия для женщины – спокойная, уютная, стабильная. Теперь вот папы нет, а я так и сижу в архиве.