Митя стоял у борта, облокотившись на поручень, и молча смотрел на берег.
– Нет, – сказал Дима. – У нее очень интересные взаимоотношения с реальностью. Она сначала кричит, а потом вслушивается в отраженный звук и делает соответствующие выводы. Так что, если не шевелиться, она может оставить нас в покое.
– А сам ты кто? – не выдержал Максим. – Может, скажешь, не постмодернист? Такое же говно, в точности.
– Не вопрос, – сказал Максим и сунул папиросу в карман.
Далеко в небе мелькнуло темное пятнышко, и свист стал громче; Митя животом различил в нем запредельную, на две октавы выше всего слышанного в жизни, мелодию.
Митя щелкнул пальцами, подыскивая подходящее слово.