– А сам ты кто? – не выдержал Максим. – Может, скажешь, не постмодернист? Такое же говно, в точности.
– Не вопрос, – сказал Максим и сунул папиросу в карман.
Далеко в небе мелькнуло темное пятнышко, и свист стал громче; Митя животом различил в нем запредельную, на две октавы выше всего слышанного в жизни, мелодию.
Митя щелкнул пальцами, подыскивая подходящее слово.
– А где я буду находить навоз? – спросил мальчик.
– Наташа, – сдался Сэм, – как это расстегнуть?