Но, встав и потоптавшись на месте и посмотрев сквозь снег на дорогу, он не пошел вверх по склону, а прислонился к сосне с подветренной стороны и так и остался стоять там.
Все-были мертвы на вершине холма, кроме мальчика Хоакина, который лежал без сознания под телом Игнасио, придавившим его сверху. У мальчика Хоакина кровь лила из носа и ушей. Он ничего не знал и ничего не чувствовал с той минуты, когда вдруг все кругом загрохотало и разрыв бомбы совсем рядом отнял у него дыхание, и лейтенант Беррендо осенил себя крестом и потом застрелил его, приставив револьвер к затылку, так же быстро и бережно, — если такое резкое движение может быть бережным, — как Глухой застрелил лошадь.
— Sinverguenza, — сказал ему Роберт Джордан, уже окончательно решивший действовать. — Cabarde.
— Садись, надень носки и разотри ноги как следует, — сказала она.
— Но Марии это, может быть, тяжело. У нее довольно своих несчастий.
— Любить любил, — сказала Пилар. — А потом все-таки пристрелил его.