– Дела, – подытожил дядя Гиляй в конце разговора, – не плохи, а очень плохи. По какому тонкому льду вы прошли, даже наверное и не понимаете. Как там его? Котяра? Уехать ему нужно, да не близко. Одесса? Сойдёт!
Всё удовольствие от прогулки – мимо. А главное, за кого он меня принимает? С такими-то лекциями?
Прозвучали склянки на молитву, и народ засобирался на корму, где уже выносили походный иконостас, а сопровождающий паломников священник размахивал кадилом.
Большая гостиная Гиляровских, служащая заодно и столовой, потихонечку наполняется гостями.
Извозчик осклабился зубасто, показав жёлтые, совершенно лошадиной крупности зубы, и шумно почесался в проволочной чернявой бороде, нарушая очарование момента.
И ну швыряться посудой! Да не оземь, а по сторонам, не глядя, вслепую!