Настроение сделалось философским, и даже дурной сон начал отходить в прошлое.
– Так, – он подвинул к мине халву, – кушай, деточка! Я так понимаю, шо ты пришёл к мине первому?
– … оц-тоц, первертоц, – задорно выводили гости, а разошедшийся Исаак Ильич даже и пристукивал тростью в такт, – бабушка здорова!
– Опять, – пробурчал Санька, – шулер хренов!
– … развлечения, – продолжаю я, – и всё, што только можно выдумать. В ту же цену!
Я послушно напрягаю, и Бляйшман грустно вздыхает, согнув свою руку, и косясь на жирный бицепс. Дескать, вот это – да, мышцы!