- Думаешь?! – Ёсик выпучился ещё сильней, отчего Мишка отчётливо хмыкнул. Он пока помалкивает, всё больше наблюдает.
И разговоры. Сами виноваты! Вы, жиды клятые, чуму принесли! Ваши контрабандисты! Или – раввины.
Понабивал на ноге, на голове. И рты открытые вокруг, а в глазах желание – не хуже штоб уметь.
– Греческий потом! – загибаю палец, – Коста небось только рад будет! И Мавроматис. Это сложнее, но мал-мала знаю, пусть и с одного слова на десятое. Всё не с ноля!
Поцелуй на бегу, и мы заскакиваем в подъезд, спасаясь от тёплого летнего ливня. Блузка у неё намокла, и виден лифчик, а под ним еле-еле… скорее угадываются, розовые соски.
– Потерпи… – маленькая ручка снова упирается в грудь, – я в душ!