Скелле имели здесь почти абсолютную власть. Моя спутница могла реквизировать любую повозку на дороге, но почему-то категорически отказалась это делать, и нам пришлось топать на своих двоих. Более того, она набросила на свое платье-комбинезон цветастое подобие пончо и спрятала волосы под косынку, которые носили девушки в городе. Если это был маскарад, то не очень удачный. Встречные возницы, расслабленные и скучающие вдали, рассмотрев мою спутницу поблизости, пугались, подбирались и несколько раз даже останавливали повозки, дожидаясь, пока мы их минуем. Дорога была одна, а если и имелась другая, то я ее не знал. Сворачивать было некуда, тем более что постоялые дворы имелись только вдоль дороги, а у нас не было никаких припасов, чтобы путешествовать по бездорожью. Я нес объемистый рюкзак за плечами, значительная часть которого была занята тем, что я посчитал нужным взять из своего сарайчика. В городе мы ни с кем больше не виделись. После того как я по-быстрому отмылся в бане, город словно опустел — по-видимому, стало известно о нашем освобождении и простой люд счел за лучшее не попадаться нам на глаза. Посещать немногочисленных знакомых я не посчитал уместным — мало ли как там закончится, а им тут еще жить и жить.