Мысленно я была уже там, на этой самой кухне, со смехом наблюдая, как Олюшка запускает обе руки в муку и достает их с сосредоточенно-удивленным выражением на лице, а Стас и Ярик рисуют друг другу боевой индейский раскрас…
Бритый налысо, синеглазый мужик, представленный Брониславом Рогволодовичем, въедливо и дотошно выяснял детали происшествия, занявшего от силы минуту-полторы. Но он раскладывал эту минуту скрупулезно, по секундам.
“Хорошо, что они порвались”, — рассеянно отметила я. — “А то ему было бы неудобно…”
Макс беззвучно хмыкнул: он, по-видимому, допускал и такое развитие событий.
— А что тут рассказывать? — буркнул Азор-младший. — Мы из Чернорецка сразу не уехали, а потом всплыли анализы твоих детей, и стало очевидно, во-первых, что и не уедем, во-вторых, что мы альтеры, и, следовательно, интерес проявляем не к базе, а собственно к источнику. И противной стороне…
— Не дам! Кони незнакомые, под седло выезженны не очень, наш задний двор — это вам не манеж. Не дам, даже не просите.