— На мой тогда, — он полез в карман, выудил блестящий черный гаджет с узнаваемым яблоком и протянул мне.
У меня вырвался смешок — нервно-истеричный — но все же смешок. И я стекла в кресло для посетителей и, окончательно обнаглев, притянула к себе чашку с еще нетронутым елистратовским кофе.
Он выглядел таким совершенно, омерзительно довольным, что руки сами тянулись стереть это выражение с его физиономии.
Макс чуть-чуть помолчал, разглядывая колобчат — уловил-таки, кажется, наконец основы детомедитации.
— У всех сразу? — удивилась я. — Да они с рождения ни разу…
Когда он встретился глазами со мной, я всем видом дала понять, как невыносимо я его презираю. Вот просто кушать не могу, как подумаю, что он на одной планете со мной!