И когда мы уже согласовали все детали, был короткий взгляд Бронислава на Мира, досадливое выражение в ответ, и насмешка на лице старшего Азора.
Мирослав повиновался, злобно хлопнув дверцей (могу поклясться, что в мой адрес).
По загорелой коже причудливо змеились тонкие линии.
— Ты рассказывай, рассказывай, душа моя, не стой, потупив взор! — подбодрила я свою няню, подругу, подопечную, старшую приемную дочь и младшую названную сестру в едином лице.
Теперь мне хотелось схватить обоих за шкирки и растащить в разные углы.
— Что там за дрянь налита? — уныло поинтересовалась я, лишь бы не говорить (и не думать) о насущном.