– Чего тихо, чего тихо, – стал повышать голос швейцар, – говорю нельзя! Только для иностранных граждан, интуристов и делегаций, ты кто делегация, или интурист?
– Так эта старая, – пояснял татарин, – а та молодая была.
Она глянула в сторону двери. Там стоял Ибрагимка с тазом воды в руках. На левой руке у него висела верёвка, в пальцах одной руки он держал ножницы, а в другой руке бритву. Брить значит пришёл.
– Хорошо, – товарищ Артур Артузов чуть помолчал и заговорил, – товарищ Незабудка, вы в большой опасности, ящеры не прощают убийства своих сородичей. Они убили всех рабочих городе Орле, одного за другим, всех тех, кто принимал участие в убийстве ящера Яшки Свердлова. Думаю, что в ваших интересах покинуть Москву.
– Вот как, ну что ж, пойду, взгляну на нэпманшу, где она?
– Вроде-вроде… – загундосил мелкий задумчиво. – Вроде, Володи, который вроде был Кондрата брат, который вроде был на кобыле женат, у которой, вроде, ревнивый конь был, который вроде как Кондрата убил, когда тот, вроде, кобыле кормилицу мыл. Ты не отныривай, окунь ты сортирный, вспоминай! Чё, не можешь вспомнить есть ли у лярвы приметины? Может бланш у неё или об ляжку ей бычок для смеха тушил кто?