Она пошла из кухни, держа под мышкой неизменную Анфису, и показалось, что асимметричная обезьянья морда злорадно ухмыляется. Я наполнила собачью миску овсянкой, поставила ее на пол – подальше от печки, – и Макс принялся громко лакать. Себе налила йогурта, домовому положила каши, добавила масла и воровато сунула блюдце в нижнее отделение плиты, под духовку.