Дашка вроде пришла в себя, но двигалась как автомат и поглядывала на меня с опаской.
Лопатка так и лежала в пакете с прошлого раза. Полный набор для посещения кладбища.
Я мгновенно распутала завязки, надела халатик и почувствовала себя молодой, красивой и невероятно счастливой. Это счастье распространялось на все вокруг: на закипающий чайник, солнечное пятно на облезлом полу, любимую гжельскую чашку.
– Хорошо. Тренер хочет на городские соревнования заявить – на стометровку кролем.
– Кицька, она лисой была. Старая, они подолгу живут, но им тоже век приходит. Звали-то ее иначе, да я и не выговорю, иноземное какое-то прозвание. Совсем старая, а помереть не могла, пока другому кому не передаст. Вот тебе и выпало. Теперь ты лисой будешь, она в тебе еще один лисий век проживет. Да не шугайся ты, они подолгу живут и много чего умеют. Повезло тебе. Она, бывало, как подопьет, как начнет рассказывать, так получше любых сказок… Болтала, что ей шестьсот лет, может, и врала, кто ж ее знает.
– Из кино, показывали его, когда уже наши пришли. Я потом всю ночь ревел, думал, что отец поет. Мотив тот же самый, ага… Давай запевай!