Мы замолчали, и в это время открылись створки лифта. Я вышла первой, подтягивая за собой внезапно потяжелевший чемодан. Отчего-то сил становилось все меньше, словно с каждым шагом я дряхлела, превращаясь в разбитую старуху.
Упав на кожаное кресло, схватила листы и притворилась, что внимательно их изучаю и не вижу, что он так и стоит над душой, испепеляя меня взглядом.
– Если даже наемная домработница меня всерьез не воспринимает, то что уж говорить о муже? Он меня в порошок сотрет, а я ему еще спасибо буду при этом говорить.
– У тебя очень узкая кровать, – вдруг сообщила я, четко понимая – сегодня я никуда отсюда не уйду. Пусть хамит, пусть гримасничает, если хочет. Только не убегает и меня не гонит. Потому что одной страшно… Да, только поэтому. – А матрас хороший. Удобнее, чем у меня.
– Название действительно ужасное, – удивительно быстро согласилась миссис Поук, – но еда там отменная.
– Ладно, – Боннер поставил свой бокал и закрыл бар, – поговорим.