– У тебя очень узкая кровать, – вдруг сообщила я, четко понимая – сегодня я никуда отсюда не уйду. Пусть хамит, пусть гримасничает, если хочет. Только не убегает и меня не гонит. Потому что одной страшно… Да, только поэтому. – А матрас хороший. Удобнее, чем у меня.
– Название действительно ужасное, – удивительно быстро согласилась миссис Поук, – но еда там отменная.
– Ладно, – Боннер поставил свой бокал и закрыл бар, – поговорим.
– А не много ли ты на себя берешь? – вымученно опустившись на пуфик и привалившись к стене, я массировала отбитые пальцы. – Я вообще-то тебя выгнала.
Я не пошевелилась. Просто не могла сориентироваться в происходящем.
А ведь даже Стэф, пережив очень болезненный развод, некоторое время пребывала в депрессии, не понимая, как жить дальше и что делать. Помню, выслушав ее откровения, я поняла одно: привычка – невероятно опасная штука, заставляющая нас терпеть самые нелепые вещи. Например, откровенное неуважение или холодное безразличие. Казалось бы, что мешало ей раньше стукнуть кулаком по столу, высказать обидчику раз и навсегда свои претензии и уйти, хлопнув дверью перед его носом? Страх перемен – вот что. Она думала: «А вдруг станет хуже? Там, за порогом, я останусь совсем одна. Можно еще немного подождать. Обойдется». И терпела, пока не лопнуло что-то внутри.