Если сами не сказали, то и мне не резон. Вообще помалкивать стоило, но…
Воображение нарисовало гигантские весы, на одной чаше которых стояла я, на другой высилась груда драгоценных камней. Да уж… самомненьицем меня высшие силы не обделили.
– Малкольм, мальчик мой, – санор Альгер отставил чашечку, так и не притронувшись к кофе. А зря, мальчик старался, варил… рассчитывал на благосклонность?
– Простите, но… санора Мелисса скончалась.
Мало ли чего человечек не от мира светлого в пещере своей химичит. Авось посидит середь камней и тараканов да одумается, переберется в город, в башню, поближе к людям, раз уж он так их любит. Как бы там ни было, но за пару десятков лет, прошедших после выхода прокламации, об Оресте изрядно успели подзабыть, когда он вдруг объявился вновь.
И смерть эта будет безболезненна… куда более безболезненна, чем та, которую она уготовила девочкам…