Смех поутих, попасть под судебное расследование не хотелось никому. Девчонки и так вешались на шею, рисковать ради призрачно возможного чужого инициирования выглядело глупо.
В полном молчании мы не сводили друг с друга глаз. Райден, стоя по середине прохода, с прядями влажных волос до плеч, с настороженным выражением лица бойца, наблюдающего за опасным противником.
Поступать разрешают. Да. А вот берут редко.
— Похоже на разогнанное праздничное шествие, — заметила Моника, поймав мой взгляд.
— Стелла, — почти умоляет он. И мое имя поет на его языке, связывая нас единой мелодией. Тело как струна, на которой играют его руки. Вершинки груди как кнопки, включающие чистое удовольствие.
«Это я не поздоровался? Как смеете обвинять меня, представителя легендарных Камачо?!».