— Это Аделаида, — пробормотала Ледка, представляя четвертую студентку Гамма, — а вы что, уже решили открыть? Нас не заругают?
На некоторое время меня выключило из разговора. Нельзя к хаоситам относиться с нашими мерками. Я думала он волнуется о малышке, а создание просто не хочет развоплощаться.
Он прислушался к моей реакции и со вздохом углубил поцелуй, перейдя на нежные, быстрые, ласковые скольжения языка. Натянутой струной, предельно, оглушенно ожидая чего-то важного, рождающегося между нами здесь и сейчас, я вцепилась в Райдена. Мир застыл и рассыпался томлением, до слабости а коленках.
Солнце палило, шелестели ветви деревьев, через час народ совсем расслабился и даже не отреагировал на очередной вопль тарахтелки.
— Я тебя не преследовала, — созналась я, думая о совсем другом. Понимает ли Райден, что мне неприятно слышать снисходительные высказывания насчет горожан. Ледка вообще из поселка, но никто ее в этом не упрекает.
— Маккой, ты меня не слушаешь? Я считаю, опасно говорить риторам. Сейчас все, включая их, под подозрением. С одной стороны, царапины очень свежие, значит кто-то из студентов нового набора мог специально поступить, чтобы добраться до камня. И кто-нибудь из риторов тоже способен периметр испортить, они отлично разбираются в рунах, и прекрасно осведомлены о периметре. Но зачем?! Лучше, знаешь что, а давай я с самим претором встречусь и все ему расскажу? Если это он пакостит, мы все равно ничего противопоставить не сможем. Поэтому доверимся.