Томка, с вызовом вздернув голову, стояла слева от меня. Сегодня она впервые принародно держала меня под руку, и поэтому лицо ее время от времени вспыхивало, а голос звенел.
– То есть, – заговорил Брежнев, – дорвавшийся до уникального источника знаний наивный советский максималист?
– Пф… Чушь какая, так не делают… Ага… Ого! Листай, копуша… Так… Так… Угу… Умно. Листай же… Не, ну глупость же несусветная! Давай дальше… Что?! Это что за хрень? Босс, это же шутка?!
Мотанул головой, приходя в себя. Главное сейчас – не напугать ребенка. Я попытался натянуть на лицо улыбку и не преуспел. Губы судорожно подергивались, лицо перекашивало гримасами. Хорошо, что Мелкая занавесила глаза челкой и смотрела в пол.
– Давай рассказывай, как все прошло. – Карл отложил трубку в сторону и подался вперед. – А потом прикинем вчерне, что будем им лить и с чем мешать. Я все равно часа три еще не усну.
– Что? – Чернобурка прочла что-то по моему лицу, и взгляд ее оживился любопытством. – Есть мысли?