– Змеи?! – в непритворном ужасе воскликнула сидящая через проход от нас москвичка. – Здесь есть змеи?
Он обреченно вздохнул, но затем послушно начал подъем, пусть и весьма неторопливо. Понимаю – такую тушу тащить вверх непросто…
А дальше вступало в силу простое соображение: за Ваней могло ходить, с учетом явного отсутствия у объекта специальной подготовки, не больше двух пар. Уверенно проконтролировать они смогут только тот квартал, где мы ушли в отрыв, и непосредственно прилегающие к нему. Вырвавшись за этот круг, мы, по крайней мере теоретически, уходили от преследования.
– Ничего страшного, – выдавил наконец из себя, – но – да, случилось. Придется отсюда уехать. Прямо сейчас.
– Охотно. Попробую изложить, как я сейчас вижу польскую проблему в свете совершенных в Крыму резких движений и возникших из-за этого опасений в Вашингтоне. Итак, в последние годы реакция Кремля и Старой площади на перемены и осложнения обстановки в мире при явном желании и дальше вести политику разрядки обычно смотрелась запоздалой и плохо организованной, основанной на архаичных представлениях, но в этой архаичности – решительной и последовательной. В общем, вы долго запрягаете, но через несколько месяцев хаотичной возни советская позиция формируется и в рамках вашего мировоззрения является адекватной и прочной. Соответственно я могу при случае отметить в Доме Трумэна, что сейчас нет нужды принимать непроизвольные жесты немного растерявшегося человека за расчетливую и опасную атаку. Просто сейчас у вас по польскому направлению пока не собрана мозаика, а ваше руководство имеет «не одну голову». Пройдет некоторое время, и будет достигнут новый, более приемлемый для всех нас баланс. Как тебе, Сергей, такая позиция?
Я задумчиво прошелся взглядом по потолку. Несколько мгновений выгадал, но слова по-прежнему стояли в горле колом.