Гунявый так и замер с ложкой и высунутым языком. Потом ложка упала, рот захлопнулся. Он успел только потянуться за своим арканом, а Белка уже неслась по этажу, к спасительной лестнице.
– Сейчас пойдем вовнутрь, – сообщил ему Васко негромко. – Ты со своими ребятами держись сзади. Мало ли кто там есть…
Было тихо. Очень тихо, но эта тишина не была абсолютной. Слышно было, как шелестит трава, которую ерошил ветер. Слышно было, как гудят над запоздалыми осенними цветами желтозадые трутни и в вышине щебечут птицы. И ничего больше. Ни одного звука, напоминающего о человеке.
Жрица не успела даже пискнуть, как точный удар в висок отправил ее во временное небытие. Айша обмякла, повалилась навзничь, но тень не дала телу упасть. Подняв бесчувственную жрицу, тень шагнула в пустоту, за окно, но не рухнула, а исчезла, словно нырнула в реку.
– Ты сделал так, как должно, дай и мне сделать то, что я должна. Я ухожу не из-за тебя, Грег, я ухожу из-за себя…
– Быстрее, быстрее… – торопил Грызун, семеня впереди с чадящим факелом в руке – кривоногий, ловкий, он чувствовал себя, как рыба в воде там, где высоченный Додо едва не царапал головой низкие заплесневелые потолки. – Не отставай.