Мы не успели. Из кустов раздался смех, а потом на тропинку с противоположной стороны просеки вышли лорд Венземир и ещё один незнакомый светловолосый мужчина.
— Маг, сочувствующий призракам. Нормально. Ладно, история, похоже, обещает быть нескучной. Так что помогу, чем сумею, — кивнул Колин.
— Понятно, — вздохнул он. — Подозреваю, что это какая-то вещь, принадлежавшая лорду Перегальту. Может, кулон, а может, перстень. Сейчас попробуем его достать… — начал подниматься по пологим ступеням к саркофагу. Дойдя до цели, обернулся и усмехнулся: — Я, конечно, в летописи пока не вошёл, но думаю, что не намного слабее, то есть его пламя меня жечь… ой! — резко отдёрнул протянутую к огню руку.
Вечером я долго не могла уснуть — так и эдак крутила в голове увиденный бой. Потом, боясь, что воспоминания, как свойственно им обычно, смажутся и спутаются, со вздохом встала, села за стол и при свете ровно горевшего жёлтого светлячка начала записывать всё по порядку. Так ничего не забудется и не потеряется.
Ален ходил на каждое моё выступление, но сюрпризом стало, когда я заметила в зале Колина. А этот что здесь потерял? Хотя кормили в «Трости и свече» на самом деле неплохо — с какого-то момента я стала брать сверх оплаты кусок чего-нибудь мясного. Не для себя, естественно.
Но тем же вечером моя новообретённая вера подверглась испытанию. Я сидела в своей комнатке на краю кровати и расчёсывала мокрые после купания волосы, когда постучался и, не дожидаясь ответа, вошёл лорд Тиурра. Вошёл — и уставился, будто в первый раз увидел. Как выразился когда-то Хаос, «словно кот на мышь». Разве что глаза не горят и не облизывается. Ну и что, спрашивается, проректору неймётся в час ночной, что он свою студентку беспокоит?