Ален ходил на каждое моё выступление, но сюрпризом стало, когда я заметила в зале Колина. А этот что здесь потерял? Хотя кормили в «Трости и свече» на самом деле неплохо — с какого-то момента я стала брать сверх оплаты кусок чего-нибудь мясного. Не для себя, естественно.
Но тем же вечером моя новообретённая вера подверглась испытанию. Я сидела в своей комнатке на краю кровати и расчёсывала мокрые после купания волосы, когда постучался и, не дожидаясь ответа, вошёл лорд Тиурра. Вошёл — и уставился, будто в первый раз увидел. Как выразился когда-то Хаос, «словно кот на мышь». Разве что глаза не горят и не облизывается. Ну и что, спрашивается, проректору неймётся в час ночной, что он свою студентку беспокоит?
По улице мы шли гуськом — он, не оглядываясь, чесал впереди, а я, пыхтя, как закипающий чайник, семенила следом, стараясь не мотать бившей меня по ногам корзиной, Надеюсь, нам не слишком далеко…
— Неплохо, — донеслось с крыши единственного уцелевшего при потопе местного значения мавзолея. — Но если сделаете пламя голубым, время сократится почти вдвое.
— Вы просили не царапать лицо. Я не царапала.
Самым большим горем стало то, что взрывать бомбы из сжатого воздуха в Академии было негде. В башне — опасно, крышу снесёт, на полигоне — видно всем любопытным, а больше-то мест и нет… Так что я просто ставила на себя щит, а затем начинала сжимать воздух, настолько и столько, сколько выходило. Почти достигнув предела, минуту держала… а затем начинала осторожно отпускать.