— Этого я никогда не забуду, — серьезно сказал Фридрих. — Просто слишком вовремя кто-то сочинил это… восхваление. Впервые я услышал эти слова во времена баварского похода, и тогда она многим объяснила то, что по малолетству не смог донести я сам. Не знаю, насколько это помогло, но это было вовремя.
— Мне было бы интересно мнение expertus’а со стороны.
— Ян, сейчас мы прогуляемся вместе со святым отцом в кладовую и поищем там все, что сойдет для разрушения — кувалду, кирку, лом, молот — неважно, что; все достаточно массивное, что подвернется под руку.
«Она лезла в твое расследование, как сейчас это делаю я? И ты верил ей так же, как мне сейчас веришь?»…
— Хронистов это мало волнует, — хмыкнул Курт, складывая листы и книги в стопки. — Все равно запись была бы, разве что с припиской «господин такой-то в скромности своей не пожелал…» — и множество похвал его истинно христианскому смирению и прочим добродетелям.
— В своем обычном. Я вчера долго не мог уснуть, а когда уснул — спал вполглаза, голова была, точно медный котел… А тут просто лег и провалился в сон; проснулся вот только несколько мгновений назад, причем отдохнувшим и бодрым. Твоих рук дело?