Дух ветра, призрачным парусом гнавший нас к берегу, улыбнулся мне, а после я услышала тихое: "Уверен, вы вернетесь быстро, и я клянусь показать вам облака сверху, Ариэлла".
Как предупреждение… как намек… как проявление воли Пресвятого… И мне поистине стало страшно, однако отступать я была не намерена.
— Во избежание дальнейших беспочвенных обвинений, леди оттон Грэйд, мне, вероятно, следует сообщить, что погибла всего одна моя невеста, и то - исключительно вследствие своей невероятной глупости. - И мне улыбнулись, ядовито и зло, чтобы продолжить: -Видите ли, моя леди, я крайне разборчив. Крайне! Я не терплю откровенной глупости, излишней манерности и чрезмерной лживости, разбавленной лестью.
Дверь скрипнула, когда я уже устала изображать горе. И теперь мне предстояла весьма сложная задача совместить рыдание, с необходимостью прислушиваться к происходящему. Скрип сапог -первое, что насторожило. Ношенная обувь так не скрипит, да и у офицеров я скрипа не слышала. Вторым, что напугало - был щелчок засова, то есть дверь закрыли изнутри, но я отчетливо расслышала удаляющиеся шаги. Значит мой запугиватель маг.
С момента нашей последней встречи черная магиня ничуть не изменилась все те же короткие, но сейчас элегантно уложенные волосы, шрам на щеке, очень умело, но недопустимо для высшего света подведенные глаза, ярко накрашенные губы. И платье — черное, с глубоким притягивающим внимание декольте, расшитыми жемчугом воротником и манжетами, и жемчужного цвета палатином, который небрежно свисал с плеч. И сложно было бы не заметить холодную решимость в черных глазах, решимость смешанную с готовностью устроить ожидаемый всеми безобразный скандал.
— Приготовься, — прозвучал его холодный, отчетливо слышный даже в этом безумии стихии голос.