Сняв с мизинца родовой перстень, Райдо повертел его в пальцах. Странно. Привык как-то, и не замечал вовсе, и теперь, лишившись перстня, чувствовал себя в высшей степени неудобно.
В висках бухало. Кажется, сердце, кажется, это треклятое сердце готово было вот-вот разорваться от перенапряжения.
— Неделя… другая… как выйдет. Есть у меня мыслишка одна… авось и выгорит. Зимой-то взять их не вышло… снега, бури… а теперь весна. И землица просохла… и если собраться… объединиться.
— Не только, — согласился Райдо. — Он сменил замки в той комнате… и не в ней одной.
— Особыми — это как? — обида сменилась любопытством.
Он не дождался ответа, ушел, если не сказать — сбежал…