Судя по его размерам, в детстве пес питался вполне прилично.
— Он разозлился, — Райдо не спрашивал, констатировал факт. — И сделал тебе больно.
И завтра Ийлэ скажет, что, пожалуй, не против будет остаться в этой комнате насовсем. Ей этого хочется? Хочется. Во сне она готова признать это. Во сне ведь многое проще.
— Не открывай, — дрогнувшим голосом попросила альва.
— Это еще не агония, но почти… почти… я сожалею, — он отступил и руки вытер.
И ненависти в них Ийлэ не увидела, впрочем, это ничего не значит, поскольку тот другой тоже не ненавидел ее, напротив, временами он был любезен.