— Откуда я знаю? Может, жизнь нелегкая… а может по привычке… — он улыбнулся открытой детской улыбкой. — Выражение такое есть… не на пустом же месте возникло!
Она развернулась на каблуках, нелепо взмахнув подолом. И жест этот, самой Дайне, верно, представлявшийся изящным, был смешон. И сама она, надевшая чужое платье, примерившая чужую роль, была смешна.
— Ненавижу, — шепотом сказала Ийлэ и, дотянувшись до рта, из которого воняло, вдохнула каплю силы. Пальцы надавили на грудь, призывая разрыв-цветок к спокойствию. И тот откликнулся. Замер, позволяя псу сделать вдох.
И за пульсом, за медным запахом крови слышится биение чужой жизни. Разрыв-цветок ворочается, раздирая едва-едва заросшие раны. Разворачиваются тонкие плети молодых побегов. Лопаются пузыри вакуолей, наполняя кровь ядом.
— Я… я боялась, что меня кто-то увидит… а дом горел…
И Райдо понятия не имел, как успокоить ее, избавить от этой боли, которой она не заслужила.