— Надоел он мне до смерти, Эль. Бренди бы сейчас выпить…
— Ну конечно…- сказал врач.- Опять…- Он поднял Римайеру веки, оттянул ему нижнюю губу, пощупал пульс.- Сестра, кордеин… И вызовите горничных, пусть вылижут эту конюшню до блеска… — Он выпрямился и посмотрел на нас. — Родственники?
Дон Рэба выступил вперед, приятно улыбаясь.
Она смотрела ему вслед, и он точно знал, что она думает. Она думает: «Я не знаю,может быть,ты дьявол, или сын бога, или человек из сказочных заморских стран,но если ты не вернешься,я умру». И оттого, что она молчала, он был ей бесконечно благодарен, так как уходить ему было необычайно трудно — словно с изумрудного солнечного берега он бросался вниз головой в зловонную лужу.
Румата, звеня шпорами, подошел к столу, бросил на скамью перчатки и снова посмотрел на отца Кабани.Отец Кабани сидел неподвижно, положив обвисшее лицо на ладони. Мохнатые полуседые брови его свисали над щеками, как сухая трава над обрывом. Из ноздрей крупнозернистого носа при каждом выдохе со свистом вылетал воздух, пропитанный неусвоенным алкоголем.
— Вот славно,- сказала Илина.Ее явно раздражало безразличие незнакомца, но пока она сдерживалась. — Он тоже приятель Римайера, — она показала на меня пальцем. — Вы знакомы?