– Тахир-джан, вы можете убрать эту гадость?
– Не могли. Лилиан, не считайте всех глупее себя. – Дерзость, да. Но Ганц имел право и не на такое. – Если его ждали сегодня – что произошло бы потом?
– А если Эдоард женился на Джессимин раньше, чем на Имоджин?
Теперь на лице барона отражалась только одна мысль. «Катастрофа».
Гардвейг, с обезболивающим, примочками и грамотной повязкой, чувствовал себя немного полегче. Так что согласился. И Лиля с Тахиром чуть ли не под локти вытащили уэльстерского докторуса из королевских покоев.
Это, простите, не странно. Это – страшно.