— Простыла егоза, — улыбнулась Ленка сквозь слёзы. — Говорила ей, чтобы не пила воду прямо из ведра колодезного, так не послушала.
— Так уже, Мишенька, — разом осёкшись, залепетала тётка.
Как человек, побывавший в серьёзных переделках, он отлично знал, что любая перестрелка неповторима. Это своеобразная музыка боя, и каждый раз она звучит по-своему. Этому его научили бойцы из разведроты, которая базировалась рядом с их батальоном. Парни там были опытные, матёрые, и Мишка не стеснялся задавать им вопросы. Жить хотелось. А подобные советы помогали именно выжить.
— Благодарствую, — кивнул Мишка, не веря ни одному слову.
— Корзинку у барышни возьми и домой к ней снеси. Нас потом сам догонишь, — вальяжно приказал купец и, потянув девушке руку, унизанную перстнями, добавил: — Садись, красавишна. Поехали. Гулять пора.
— Твою ж мать! Захочешь, не повторишь. То-то он так орал.