— Иза, ты замужняя женщина… — пробурчал Урфин, возвращая отобранное одеяло на прежние позиции. — Это неприлично.
Сырость трюма. Воздух со вкусом плесени. Спертый. Затхлый. Фонарь и тот горит еле-еле. Но света хватает, чтобы разглядеть деревянные брусья, вытянувшиеся вдоль бортов. И цепи с кандалами, через брусья протянутыми.
Кайя берется за бумагу. Он делает наброски быстро и довольно-таки точно.
Хендерсон опустился на сооружение из гнутых трубок, поверх которых была натянута парусина.
Шкатулка лежала на каминной полке между двумя фарфоровыми дамами, которые перемигивались друг с другом, заслоняя личики веерами. Фигурки были расписаны с удивительной тщательностью, и дамы казались живыми.
Он вообще не в настроении. И отпустить не отпустит. Но хотя бы теплый… как печка, только лучше.