Я сильно сомневалась в искренности Седрика. Ох, он точно задумал что-то весьма и весьма рискованное. Вон как Кайл кривится, из последних сил удерживая себя от какого-то замечания. Что же делать? Пожалуй, самым правильным будет отказаться от участия в столь непонятной и пугающей меня затее. Недаром мне с самого начала было не по себе.
— Чушь! — Аннет зло сощурилась. — Неужели сами не слышите, как смешно звучат ваши слова? Ваш отец убил Мизерда и Флавия. Мой неверный любовник был слишком падок на женские чары, поэтому вам не составило особого труда заманить его к себе. Наверняка вы каким-либо образом разговорили его и заставили открыть, где он прячет груз гриадия. Я послала к вам людей, чтобы они обыскали дом и нашли улики, доказывающие ваше участие в деле, а возможно, и сам гриадий, но вы оказались достаточно благоразумны, чтобы уничтожить все следы. Я даже заставила их выкрасть ваш диплом об окончании университета, чтобы убедиться, что имею дело с настоящей найной Беатрикс Ильен, а не какой-нибудь актрисочкой, нанятой вашим отцом для отвода глаз. Поэтому меня вам все равно не провести! И сегодня, наконец-то избавившись от постоянного присутствия рядом следователей, вы торопились к своему отцу, чтобы покинуть страну, не правда ли? Возможно, вам бы сошло все с рук, но я позаботилась об этом. Вновь отправила магиснимки Тадеусу — и он сообщил этому идиоту Себастьяну, так называемой королевской ищейке, что у Флавия была сообщница. Вы, именно вы лучше всего подходите на эту роль. Слишком много улик на вас указывает.
— Кто знает? — Седрик философски пожал плечами. — Этот вопрос надо задавать богу мертвых, а не мне. Но вряд ли он снизойдет до ответа смертному. Так что нам приходится лишь со смирением принимать те правила, которые установили не мы. К тому же ни один судья в здравом уме не примет всерьез показания призрака. Даже мертвые могут лгать.
Себастьян, впрочем, не обиделся. Лишь негромко рассмеялся, позабавленный таким искренним пожеланием.
Глаза Себастьяна немного оттаяли, когда он взглянул на меня. Но на губах по-прежнему играла неприятная усмешка, которая не обещала мне ничего хорошего в будущем.
Дора порой доводила меня до бешенства своим упрямством и любовью покопаться в чужом белье. Любую другую служанку на ее месте я бы давным-давно уволила, плюнув на все то полезное, что она делала для меня. Но у нее имелось одно очень важное качество, из-за которого я прощала ей многое: умение повиноваться в действительно важный момент. Вот и теперь Дора сразу же замолчала, не задавая никаких лишних вопросов. Лишь в свою очередь испуганно приподнялась на кровати, следя за мной.