— А если ты уронишь меня во время полета? — спросил он.
И Карлссон тут же изъявил такое желание восторженным криком; он прыгнул обеими ногами прямо в воду.
— Какой хорошенький, — сказала Гунилла. — Иди сюда, песик!
— Только без паники! — прошептал Карлссон, когда мчавшаяся палатка грохнулась об пол.
— Вообще ничего не «будет». Экономка не должна ни видеть Карлссона, ни даже слышать про него. Обещай нам это, Малыш.
Малыш все понял. Он попытался еще разок, и тогда в очаге внезапно затрещали дрова и зашумел огонь.