— Уж ты, "газон пятьдесят третий", чтоб я лопнул! — восхищенно воскликнул Костя, открывая кабину. Сунул револьвер в кобуру, залез, попрыгал на сиденье. — Да он практически новый!
— Вытащили уже, — проскрипела рация голосом шерифа. — В сознании, ушибы точно, по переломам не могу сказать. Ранение вижу, голова в крови. Медики берут.
— Вот еще что, Елена. Старайтесь всё делать правильно сразу, включите весь свой опыт и чутьё. Ошибки возможны, но нужно свести их число к минимуму. Если уж нам надо подрываться и начинать эту адскую работу, то качественные нормы следует сразу задать повыше. Иначе через какую-то неделю, а то и раньше, придётся перелопачивать людей заново, а это нервно, скандально и просто жестоко.
Время обеда. Вслушался я в себя — ага, ожидаемое время! Жрать охота.
Мы бродили по разгромленному арабами посёлку и молча запоминали, копили ярость.
ВПП нашего аэродрома представляла собой типичную грунтовую лётную полосу, такие у нас используют в народном хозяйстве, особенно запомнилась мне подобная в таёжном посёлке на Ангаре, как-то в командировке полетал на "Аннушках". В торце полосы, куда мы и вышли, была нарисована большая буква "Т".